— Так, пошли. Целься хорошенько, Квикка. Ордлаф, поверни еще вправо, то есть право руля, чтобы мы могли выстрелить.

Когда «Норфолк» взял право руля, его парус развернулся. Яростный вопль Квикки — нижний край паруса заслонил ему обзор. Суета моряков, торопливо подтягивающих снасти, чтобы подобрать его. Свирепые проклятья Ордлафа — гребцы сбиваются с ритма ударов, и нос корабля уводит в долгий кренящий разворот. Когда парус наконец открыл обзор, Шеф и Квикка с минуту напряженно вглядывались вдаль, недоумевая, куда подевалась их добыча.

— Вот он! — За время неразберихи «Франи Ормр» вильнул, как путающий след заяц, взял лево руля и теперь, в точности кормой к ним, удалялся на бешеной скорости, весла мельтешили словно в последние мгновенья гонки.

— Теперь слишком далеко для выстрела! — прокричал Квикка в ухо Шефу, вне себя от возбуждения.

— Они долго так не выдержат. Ордлаф, веди нас за ними.

Ордлаф колебался, завидя длинные барашки на мелководье по обе стороны от летящего корабля викингов. Мелководье шириной в полмили между двумя длинными песчаными косами. Да еще множество мелей и проток, растянувшихся на мили в сторону однообразного немецкого берега.

Его успокоило соображение о промерах глубин шкипером викингов. Опасные воды, но викинги тоже не знают их. Если кто и сядет на мель, те сядут первыми. «Норфолк» развернулся, принял ветер с другого борта и, снова расправив парус, по следу врага устремился в узкую протоку.

Пройдем, подумал Сигурд, ощутив легчайший шорох песка под килем корабля. Мы прошли, на самой верхней точке прилива. Он уловил искорку облегчения в глазах Вестмара, тут же торопливо опущенных. Один из гребцов шумно выдохнул и, набравшись дерзости, смотрел на кормчего с задранной бровью. Последние несколько минут гребцы чувствовали песок под лопастями весел и, как истинные моряки, сразу стали загребать совсем неглубоко. Теперь они почувствовали, что выходят на глубокую воду. Может быть, Змеиный Глаз еще не растерял свою удачу. Может быть…

Позади Сигурд мог видеть приближающийся английский корабль с молотом и крестом на парусе. А позади него — шквал, пересекающий открытое плоское устье Эльбы, шквал, который налетит на англичан. Вот сейчас.

Когда с неожиданной апрельской яростью налетел порыв ветра и дождя, Ордлаф напряженно всматривался вперед. В уши ворвался крик моряка с лотом:

— Сейчас две сажени, капитан, только две сажени, и я вижу отмель!

— Табанить веслами, — тут же заорал Ордлаф, — убрать парус, подать назад!

Слишком поздно. Пока он кричал, один из гребцов, старательный, но неумелый, почувствовал, как его весло вывернулось, изогнулось и сбросило его со скамьи, едва не выкинув за борт. Зарывшись в песок, крепкое ясеневое весло мгновенье сдерживало напор несущегося корабля, разворачивая его, а затем разлетелось в щепки. Судно накренилось и еще больше зарылось в грунт, расшвыривая гребцов там и сям. Последний порыв ветра ударил в парус, взметнул корабль на гребень волны. Затем со страшным скрежетом выбросил его на песок. Несколько секунд царила полная неразбериха, пока Ордлаф и его помощники, с дикими криками расталкивая окружающих, тянули снасти, хватались за весла, сначала пытаясь снять «Норфолк» с мели, а потом — хотя бы поставить его на ровный киль. Постепенно сумятица улеглась, и сухопутные члены команды, включая короля, сгрудились посередине. На Шефа смотрела пара укоризненных глаз.

— Не надо было нам это делать. Сели на мель в самый прилив. Смотри, — Ордлаф показал за борт, на две песчаные отмели, уже вышедшие из воды с обеих сторон корабля, так как на море начался долгий шестичасовой отлив.

— Нам грозит опасность? — спросил Шеф, вспоминая, как два года назад они оба были очевидцами крушения кнорров Рагнара, севших на грунт у мыса Фламборо.

— Нет, опасности поломки нет. Это мягкий песок, и мы ударились довольно слабо. Но ловко же нас провели! — Ордлаф в немом восхищении покачал головой. — Спорю, что их шкипер точно знал, где он идет, до последнего дюйма. Свесившись со своим лотом, он просто обманывал нас. Сейчас они уже далеко и возвращаются в открытое море.

Шеф резко оглянулся, внезапно сообразив, что может произойти, если Змеиный Глаз и его отборная команда подойдут вброд по мелководью. Но викингов нигде не было видно. Шеф прошел на корму и не спеша, внимательно осмотрел плоский серый горизонт, выискивая мачту или Знамя Ворона, которое развевалось впереди каких-то десять минут назад. Ничего не видно. «Франи Ормр» подобно змее затаился в каком-нибудь ручье или протоке, выжидая, пока прилив откроет проход к морю. Шеф глубоко вздохнул, напряжение спало, он повернулся к Ордлафу и своей молчаливой команде.

— Мы сможем сняться до темноты?

Ордлаф пожал плечами:

— Можно сняться с мели, перетягиваясь с помощью верпов. Пусть все займутся делом.

И вот грязь вокруг застрявшего корабля была наконец расчищена, после долгих часов тяжкого труда, пота и растущего чувства гордости, что битва все-таки выиграна, даже если кому-то из врагов удалось улизнуть.

Ушедшая вода — а отлив достигал здесь пятнадцати футов — открыла всем, что произошло с «Норфолком». Теперь он лежал в полумиле от основного русла Эльбы, в мелком озерце между двумя длинными банками, полном проток и канав вперемежку с округлыми островками, усеянном обломками давних кораблекрушений.

Сперва Ордлаф высадил команду за борт, велев копать вокруг корпуса и под килем, чтобы вытащить корабль назад по тому же пути, которым он пришел. Но по мере отлива путь к глубокой воде стал виден яснее, и они отказались от этой затеи. Всего в шестидесяти или семидесяти футах впереди была глубоководная протока, глубиной не меньше десяти футов даже при полном отливе. Очевидно, шкипер Рагнарссонов шел к ней, прекрасно зная о ее местонахождении, а потом, пока внимание его врагов было отвлечено, свернул влево или вправо. К берегу, в сторону Гамбурга и основного русла, или к морю каким-то неизвестным маршрутом — теперь это значения не имело. Теперь команде «Норфолка» необходимо было протащить его несколько футов через почти неразличимый гребень отмели, а затем вниз, к глубокой воде. Они уже вырыли яму под передней частью корпуса, так что нос корабля чуть-чуть да наклонился вниз. Но чтобы сняться с мели до ночного прилива, им требовалась лебедка.

Ордлаф уже приспособил первый канат, привязав один его конец к корабельному якорю, укрепленному в тяжелом песке, а другой обмотав вокруг низа мачты, и приказал тридцати гребцам тянуть одновременно. Корпус раскачивался и стонал, но остался недвижим.

— Нам нужен еще один канат, — заявил Ордлаф, — чтобы постараться тянуть прямо по ходу и чтобы остальным парням было где за него взяться. И хорошо бы закрепить его вон там. — Он показал на песчаную отмель по другую сторону протоки шириной ярдов в тридцать.

— У нас найдется такой длинный канат? — спросил Шеф.

— Да. И мы сделаем второй якорь из наконечника алебард. Нам нужно только доставить его туда.

Шеф угадал невысказанную просьбу. «Норфолк», огромный по сравнению с другими кораблями своего времени, был, однако, слишком мал, чтобы разместить на нем даже ялик там, где должно было уместиться так много всего — и команда, и провиант. Поэтому имелся только челнок, сделанный из шкур на жердевом каркасе, скорее корыто, чем лодка, управлять им было трудно, но зато опрокидывался он легко. Ордлаф и любой из его норфолкских рыбаков мог с ним управиться, но все они сейчас были слишком заняты. А любой сухопутный член команды, из гребцов или прислуги «мула», обязательно бы перевернулся и утонул.

Шеф вздохнул. Час назад он выдал последние дрова из скудного, ежедневно пополняемого корабельного запаса и велел Квикке развести на песке костер, поставить большой железный котел и постараться приготовить что-нибудь из сурового морского провианта: муки, соленой рыбы и ячменя. Для голодного человека поднимающийся от котла запах был непреодолим. Шеф взглянул на солнце, уже опускающееся в море, представил, как придется всю ночь мучиться в прибывшей воде, и уступил.