— Ладно. Я вроде был жителем болот, до того как стать ярлом и королем. Я это сделаю.

— С челноком справишься?

— Сам увидишь. Если бы не надо было тащить якорь, я бы уж как-нибудь переплыл эту протоку за дюжину взмахов.

Боцман Ордлафа аккуратно погрузил якорь в челнок, чтобы острые концы не пропороли его днище, убедился, что канат пойдет свободно. Шеф напоследок взглянул на котел и, прикинув расстояние и шансы перевернуться, снял золотое кольцо — знак своего положения. Он протянул кольцо Хвительму, непробиваемо тупому юноше из знатной семьи, которого Шефу навязали в оруженосцы, — он уже держал меч и ножны Шефа.

— Прибереги это, пока я не вернусь.

Хвительм нахмурился от неожиданного жеста, но вскоре уловил его смысл.

— А твои браслеты, господин?

Шеф на мгновенье заколебался, затем медленно стянул со своих бицепсов золотые браслеты и отдал их Хвительму. Свалиться они не могут, но если челнок опрокинется, что вполне вероятно, кто тогда знает, как все обернется?

Он подошел к краю протоки, уселся в челнок, взял короткое весло и отчалил. Трудно грести одним веслом, тем более что из-за дополнительного веса борта возвышались над водой на какие-то три дюйма. Фокус заключался в том, чтобы разворачивать весла, выпрямляя челнок на каждом гребке. Шеф постепенно продвигался вперед, мучимый разлившимся в воздухе ароматом еды; вышел на отмель, закопал якорь, как сказал Ордлаф. Затем, подгоняемый стуком приготовленной для еды посуды, забрался в челнок для возвращения к кораблю.

Через протоку теперь тянулся канат. Гораздо легче, чем грести, оказалось сесть спиной вперед и, перебирая руками, подтягиваться по канату.

Шеф с запозданием понял, что крики с корабля изменили свою тональность, сделавшись настойчивыми и отчаянными. Чтобы посмотреть, что случилось, он сначала повернулся влево, как всегда делал из-за отсутствия правого глаза. Ничего не видно, но Ордлаф с выражением ужаса на лице жестикулирует и показывает направо.

Шеф торопливо обернулся в другую сторону, едва не опрокинув челнок своим толчком. Мгновенье он видел почти прямо над собой лишь черный силуэт и белую пену. Затем он сообразил, что это.

«Франи Ормр» на полном весельном ходу надвигался на него, отбрасывая буруны до самых краев узкой протоки. Со снятой мачтой, без змеиной головы и драконьего хвоста, корабль, высотой не выше лодки, скрывался где-то за безымянными невидимыми берегами, выжидая своего часа. Теперь он его дождался и подошел, чтобы протаранить и сокрушить беззащитного врага. В то же мгновенье, как опознал корабль, Шеф увидел и воина в алом плаще, с огромным копьем в руках он склонился на носу. Его лицо было перекошено от ненависти. В этот миг Шефу стало ясно — такой ни за что не промахнется. Рука отошла назад, копье нацелилось.

Шеф мгновенно опрокинулся через борт и ушел под воду, отчаянно проталкиваясь в глубину. Подводные течения потащили его дальше, песок царапнул грудь, на минуту он ощутил себя зажатым между килем и морским дном, и тут же стал яростно пробиваться наверх и в сторону. Глубоко зарывшееся весло вскользь задело его по затылку, и Шеф снова нырнул. Его легкие уже не могли этого выдержать, необходимо было вынырнуть на поверхность и вдохнуть, но поверхности все не было, бешеными ударами он продирался наверх…

Шеф глотнул воздуха в нескольких ярдах за кормой «Франи Ормра», дико огляделся и устремился к ближайшему берегу. Он снова очутился на песчаной отмели, где поставил якорь. На противоположном берегу кто-то опрокинул котел, собравшимся вокруг «Норфолка» воинам кидали их мечи и алебарды, над бортом показалась вереница шлемов — это дюжина арбалетчиков изготовилась к стрельбе. Ордлаф выкрикивал команды, готовясь к стычке на песке. Никакой возможности использовать «мула», «Норфолк» стоял носом к протоке, и к тому же наполовину завалившись на борт.

«Франи Ормр» разворачивался в узкой протоке, подгребая левыми веслами вперед, а правыми — назад. И направился не к «Норфолку», а к Шефу, отрезанному на дальнем берегу глубокой протоки. Шеф прикинул, не броситься ли ему в воду, чтобы, дюжину раз взмахнув руками, вернуться к своим товарищам, но остановился, представив, как гарпун вонзается ему в спину. Слишком поздно. «Ормр» без своей драконьей головы неотвратимо надвигался на него, горстка людей столпилась у борта и внимательно следила за ним.

Шеф отступил назад, дальше по песчаной отмели, за пределы досягаемости для дротиков, недоумевая, что же теперь делать. Он один и без оружия. Крик — и весла прекратили свои взмахи, но оставались в уключинах. Через борт на весло перескочил человек, в моряцких сапогах из козьей кожи, спустился по нему и спрыгнул на песчаный берег. Молодой, настороженно разглядывал его Шеф с расстояния в дюжину ярдов. Но высокий и сильный, с золотым браслетом на одном бицепсе.

Свист в воздухе, и еще раз. С «Норфолка» пытаются помочь, стреляя из арбалетов. Но от застрявшего корабля далеко до протоки и еще дальше до противоположного ее берега, к тому же на пути дротиков корпус «Ормра». Шеф отступал, а парень вытаскивал из ножен свой меч. Еще трое спустились по веслам и направились к нему. Шеф, на миг оторвав взгляд от ближайшего врага, узнал всех троих: Хальвдан Рагнарссон, который был среди судей на том поединке в Йорке, седой Убби Рагнарссон, а в центре — Сигурд, тот, что в Бадриксворде потребовал лишить Шефа одного глаза. Как напоминание, из пустой глазницы Шефа заструилась соленая вода. Рагнарссоны несли топоры, мечи и копья. Все трое были в кольчугах. В отличие от ближайшего к Шефу воина.

Шеф повернулся и побежал вдоль песчаной косы. Это уводило его прочь от «Норфолка», но выбора не оставалось. Если он будет стоять на месте, его убьют, если побежит поперек косы, через несколько прыжков снова будет барахтаться в воде. Ошибка, сообразил он секундой позже. Он побежал в направлении, куда был развернут «Франи Ормр», и корабль шел тихим ходом справа от него, закрывая его преследователей от арбалетчиков «Норфолка», а у викингов «Ормра» были наготове стрелы и дротики. Шеф повернул налево, слыша позади себя топот ног. Коса оборвалась. Он бросился в воду плоским нырком — три, четыре мощных взмаха руками — почувствовал под собой песчаное дно и вскоре был опять на ногах.

Десяток прыжков, и он рискнул обернуться через плечо. Паренек на берегу притормозил было, но уже с плеском продирался через воду, всего-то по пояс глубиной. Рагнарссоны отстали, старые и в тяжелых кольчугах, однако разошлись вдоль берега канавы шириной в несколько ярдов и перекрыли все пути назад. Прямо перед ним и по обе стороны простиралось лишь бездорожье округлых возвышенностей, луж и мелких канав, впадающих в основную протоку. То и дело встречались канавы поглубже. В таких он может попасться, пока будет плыть, Сигурд метнет копье, или этот парень схватит его за пятку. Но если оторваться достаточно далеко, он успеет переплыть и убежать. Люди в кольчугах не рискнут лезть на глубокое место, а если полезут, потеряют его из виду.

Когда молодой викинг достиг берега, Шеф повернулся и снова побежал. Чуть медленней, чем мог бы, виляя и оглядываясь через плечо на каждом десятке ярдов якобы в испуге. Пятьдесят ярдов — и брызги в неглубокой луже. Еще пятьдесят — и в обход холмика повыше. Теперь «Ормр» находится в целом фарлонге от него и бессилен вмешаться, Рагнарссоны рассыпались цепью и перекликаются, стараясь не упускать его из виду. Слышнее становится дыхание высокого парня, который сокращает разрыв, через каждые несколько шагов занося меч, как будто надеется ударить.

Из викингов бегуны никудышные, мрачно вспомнил Шеф. Он проскочил через еще один ручеек, где воды было по колено, выбрался на твердую почву и обернулся.

Молодой викинг остановился перед водой, торжествующе оскалился и бросился вперед, занося меч для удара справа налево. Шеф поднырнул под меч, обеими руками ухватил правое запястье и подсек противника под щиколотки. Оба грохнулись на песок, а меч отскочил в сторону.

Подобрать его времени не было, а бороться слишком рискованно. Все, что требуется от викинга, — держать Шефа, пока не подоспеют Рагнарссоны. Шеф отступил назад, принял борцовскую стойку. Викинг смотрел на него, по-прежнему тяжело дыша и оскалившись.